Перемирие вместо мира. Итог дипломатической схватки в Минске

Ажиотаж, который нагнетался вокруг переговоров в Минске, никаким образом не соответствует их реальной значимости. Потенциал любых переговоров ограничен базовыми интересами переговорщиков и демонстрацией ресурсов, которые они готовы вкладывать в обеспечение этих интересов. Дальше начинаются поиски баланса в зависимости от сочетания ресурсы/интересы у договаривающихся сторон.

Какие же интересы у договаривающихся сторон в Минске. Диаметрально противоположные, и принципиально не сочетаемые друг с другом. Война между Россией и Украиной это не война за территории или политическое влияние, и тем более не война за права жителей ЛНР и ДНР но война за существование России и Украины. Владимир Путин четко обозначил в своих посланиях и заявлениях, что само существование независимой, сильной проевропейской Украины (Украины майдана) для него неприемлемо. Для украинского же общества неприемлема та роль, которую ей предлагает Путин — раб (младший брат) Российской Федерации. Интерес Украины — невмешательство России в ее внутренние дела. У страны достаточно внутренних проблем, с которыми необходимо бороться, и отвлечение ресурсов на войну тормозит развитие нового украинского государства. Получается, что одновременно Новая Украина (будущая Третья республика) и путинская Россия существовать не могут, а значит прочный между такими субъектами невозможен.

К сожалению, украинцам надо отдавать себе отчет, что никакими договорами и соглашениями остановить войну с Россией не получится. Слишком разные у сторон цели. Причем с точки зрения каждой из сторон они действительно жизненно важны. Путин абсолютно прав, когда утверждает, что Украина майдана несовместима с российскими (читай его личными) интересами. Объективно успех украинского проекта поставит крест на имперских амбициях нынешнего российского президента, и что более важно станет катализатором развала Российской Федерации в ее нынешней конфигурации полицейско-коррупционного государства. Поэтому война с Украиной является приоритетом внешней политики путинского государства. Для Украины же жизненно необходима всесторонняя модернизация политической и экономической сфер жизни общества, и интеграция в структуру безопасности НАТО. Положение российского сателлита означает, что в недалеком будущем страна окажется затянута в воронку саморазрушения, которая образуется на месте страны, поверившей в «особую миссию российского президента и русского народа». Согласиться на российские условия мира сейчас, значит пожертвовать жизнями и счастьем будущих поколений украинцев.

Теперь о ресурсах, находящихся в распоряжении переговаривающихся сторон. На первый взгляд преимущество находится в руках Путина. У него больше войск, денег и техники, которую он может применить против Украины. Однако, на деле его преимущество — блеф. Реально ресурсов российского президента достаточно лишь на поддержание хаоса и нестабильности на территории Донецкой и Луганской областей. Война на востоке Украины показала, что боевой потенциал российской армии значительно переоценен, и дойти до Киева за двое суток конвенциональными вооружениями у российского президента никак не получится. Остается фактор ядерной угрозы. Однако, применение такого оружия Россией, будет означать ее автоматическое уничтожение великими державами в течение нескольких часов. Инстинкт личного самосохранения у Путина развит поэтому, рассматривать ядерное оружие в контексте российско-украинского противостояния, значит поддаваться на путинский блеф.

На стороне Украины же есть, прежде всего, временной ресурс. Чем дольше длится война тем больше у Украины шансов на победу. Экономические санкции разрушают базу под путиномикой, а украинские войны на Востоке создают недовольство внутри российских армейских кругов, ведь одно дело умирать как солдат на войне, а другое как «отпускник» с непонятным статусом. По большому счету, главная угроза для Украины же сейчас — это даже не Путин, а некомпетентность ее чиновников и политиков, которые вместо того, что бы создавать «пространство развития» своими действиями ведут страну к дефолту. Однако очевидно, что превращение в российского саттелита никак не поможет украинскому обществу решить проблему компетенции внутренней власти. Таким образом, в ресурсном отношении между Украиной и Путиным сложился пат. Украина не может зачистить ДНР и ЛНР от террористов и российских войск, Путин же не может военным путем добиться принципиального расширения территории этих образований. При этом в этом пате, время работает на Украину, в случае грамотной политики властей последней разумеется.

Поэтому переговоры в Минске — не более чем театральное действие, призванное изобразить видимость нормализации ситуации. Как в хорошем спектакле есть зачин (визит Меркель и Саркози в Москву), есть закулисный шум (активизация боев на Дебальцевской дуге), наконец есть интрига (беспрецедентная для последнего времени длительность переговоров). Результат же будет не большим, гора родит мышь. Даже если Путин в Минске согласится зафиксировать статус-кво, то цена такому согласию невелика. Дело в том, что вся мировая дипломатия базируется на одном простом принципе pacta sunt servanda - договоры должны соблюдаться. После нарушения Путиным Будапештского меморандума и даже аниукраинских по своему содержанию минских соглашений, ценность подписи российского президента или его представителей под любым договором приблизилась к нулю. Поэтому и создание зоны безопасности и отвод тяжелых вооружений (основные пункты Минских соглашений), скорее всего, останутся только на бумаге.

Украине же необходимо смириться с необходимостью поддерживать в постоянной боевой готовности войска на восточном фронтире и ждать роста напряженности на всех невоенных фронтах гибридной войны: информационном, террористическом, внутриполитическом (попытки раскачать украинское общество для повышения внутренней нестабильности). Но самое главное, украинскому гражданскому обществу пора создавать свои институты давления на власть, с той цель, чтобы экономические и социальные реформы, ориентированные на модернизацию страну, сдвинулись с той мертвой точки, на которой они находятся последний год.

Источник







Ситуация в Донбассе развивается по ближневосточному сценарию, в котором возможны временные перемирия, но не мир

Наблюдатели, комментирующие переговоры в Минске, и до их начала, и сейчас, пытаются подогнать происходящее в некий постсоветский сценарий, понять, чем будет Донбасс - новым Приднестровьем, новой Абхазией или все же разделит судьбу Гагаузии, после нескольких лет конфронтации и попыток провозгласить независимость все же вернувшуюся в состав Республики Молдова. Но, по моему мнению, подобные аналогии хромают хотя бы уже потому, что молдавские и грузинские конфликты закладывались совсем в другое время, время существования Советского Союза. Их главной задачей было убедить мятежные союзные республики остаться в составе СССР под страхом потери части территории. И, кстати, подобный же прием союзный центр пытался применить к самой России, что потом вылилось в долгий процесс договоренностей с Татарстаном и кавказские войны.

Сейчас же мы наблюдаем скорее конфликт цивилизационного характера. Союзный центр не сомневался в статусе Грузии или Молдовы, он хотел лишь сохранения статус-кво. Путин хочет совсем другого - нарушения статус-кво, фактической ликвидации уже обретенного суверенитета Украины, превращения независимого государства в свою колонию. Проще говоря - он хочет, чтобы Украины не было. И в этом смысле его интенции напоминают интенции арабских лидеров, стремившихся с 1948 года к уничтожению неожиданно появившегося по соседству еврейского государства. Поэтому войны, которые вел Израиль, всегда были войнами за выживание, а не за территориальные приобретения. И когда стало ясно, что эту страну нельзя уничтожить путем простой войны, в качестве рычага воздействия стали использоваться соседние территории с неопределенным статусом.

В этом смысле оккупированный Россией Крым удивительно похож на Западный берег реки Иордан - военных действий, несмотря на всю ненависть к Украине, захвативший там власть режим не ведет, при этом полностью зависит в своем существовании от поставок из страны, уничтожения которой он так жаждет. А вот Донбасс - это самый настоящий сектор Газа. Он управляется уже откровенными террористами, главной целью существования которых стала дестабилизация ситуации в Украине. При этом об интересах "соотечественников" в захваченных районах Донецкой и Луганской областей никто и не вспоминает - они оказались на грани выживания, под обстрелами, в заложниках у бандитов.

Можно ли заключить мир с сектором Газа? Многолетний израильский опыт свидетельствует - нельзя. Потому что для тех, кто контролирует сектор и для тех, кто их спонсирует, мир - это и есть самое настоящее поражение. В условиях мира они просто не будут знать чем заняться, население озаботится другими проблемами, а не противостоянием с Израилем, поймет, что власть захватили идиоты. Ну и деньги от спонсоров перестанут поступать - спонсоры-то платят за убийства.

Против Путина, судя по происшедшему, тоже провели спецоперацию. Мы не знаем, что на самом деле говорили верховному террористу Обама, Меркель и Олланд - но на перемирие он согласился 

Можно ли заключить мир с "ДНР" и - шире - с Путиным? Конечно же, нет. Для Путина мир - это самое настоящее поражение. С того момента, как он оставит нашу страну в покое, он не будет больше иметь к ней ровно никакого отношения. Даже экономические рычаги воздействия на Украину, столь серьезные на момент бегства из страны Виктора Януковича, Путин теряет. Поэтому он не заинтересован в мире, так как мир для него - это окончательная потеря Украины. Не случайно накануне минских переговоров кто-то из российских пропагандистов резонно указал, что в случае "независимости Донбасса" у Путина больше не будет никаких возможностей влиять на "антироссийский дрейф" Украины. "Антироссийский дрейф" на русском новоязе - это право нашей страны определять свою судьбу. И Путин до сих пор, вопреки здравому смыслу, продолжает надеяться, что рано или поздно, с помощью донбасского рычага, он заставит украинцев отказаться от их выбора. Точно также, собственно, как лидеры ХАМАС в Газе верят, что рано или поздно они сбросят евреев в море - а значит, не нужно признавать право Израиля на существование и добиваться независимости своей территории. Отсутствие логики - это отличительная черта всех фанатиков, всех террористов. И Путин здесь не исключение.

Другое дело, что любому фанатику может понадобиться передышка, когда он видит, что объективное развитие ситуации складывается не в его пользу. ХАМАС идет на перемирие всякий раз, когда израильская армия проводит спецоперации в Газе. Против Путина, судя по происшедшему, тоже провели спецоперацию. Мы не знаем, что на самом деле говорили верховному террористу Обама, Меркель и Олланд - но на перемирие он согласился.

Пока что - именно на перемирие. Документы, согласованные по результатам многочасовых переговоров, не имеют особого значения хотя бы потому, что мы знаем, как Россия придерживается тех договоренностей, которые с ней достигаются. Владимир Путин даже не захотел ставить свою подпись под хотя бы декларативным документом, участники переговоров не вышли вместе к прессе, всю ответственность за договоренности свалили на трехстороннюю группу - при этом с "лидерами ДНР и ЛНР" даже не стали ничего согласовывать, просто обязали подписать и все. Но даже это "несогласование", как и обыск у спонсора "ДНР" Константина Малофеева, начавшийся аккурат в момент достижения договоренностей - сигналы того, что российский правитель пока что избрал перемирие и сторону "партии реалистов", а не "партии войны" в своем окружении.

Вопрос в том, как стороны распорядятся этим перемирием. Будет ли готов Запад осуществлять дальнейшее давление на Россию и помощь - в том числе и военную - Украине. Будет ли Украина отдавать себе отчет, что мир еще очень далек и безопасность нашей страны может быть обеспечена не договоренностями с Путиным, а его крахом. И будет ли сам Путин готовиться к новой войне или он предпочтет поверить, что полученный им рычаг достаточен для уничтожения Украинского государства. Именно от того, насколько реалистичны будем мы - и насколько фантасмагоричен в своихпредставлениях о происходящем будет враг - зависит наш успех и его поражение. 

Виталий Портников, журналистИсточник

Источник

Юрий Романенко, директор Центра политического анализа «Стратагема»: «Речь идет о соглашениях, которые никто не будет выполнять. Если Украина выиграет время, то нам это пойдет на пользу. Чем дольше устоит Украина, тем меньше шансов у России и Путина. Украина будет дальше вооружаться, проводить мобилизацию и, главное - должна ускорить реформы. Это будет увеличивать наши шансы. Также очевидно, что Украина получит американское оружие, поскольку в США усиливается консенсус, что Путин ничего кроме силы не понимает.

Что касается перемирия с 15 февраля, то они будут, в лучшем случае, до весны. В общем, это очередные промежуточные, которые не решают принципиально вопрос изменения баланса сил в регионе и в мире. Этот вопрос будет решен после того, как Россия сколлапсирует во второй половине 2016 года - первой половине 2017 года. Тогда ей будет не до Украины, и мир будет решать вопрос, что делать с Россией и в каком формате ее оставлять или утилизировать. А Украина соответственно будет решать вопрос возврата Крыма и Донбасса. Сейчас для нас первоочередным является вопрос переформатирования государства и укрепления его устойчивости».

Александр Голубов, украинский политолог: «Украина однозначно выиграет, если перемирие таки будет достигнуто. Дело в том, что украинская армия сейчас придерживается на Донбассе оборонительной стратегии, стараясь не допустить новых территориальных потерь с минимальным ущербом для мирного населения. Поэтому прекращение боевых действий однозначно окажется выгодным для военных.

Но с политической точки зрения все менее однозначно - подписанные документы предусматривают достаточно широкую автономию для оккупированных территорий, которая несет потенциальный ущерб для самостоятельности украинского государства - по сути, Киев должен будет интегрировать боевиков в политическую архитектуру страны. И здесь все зависит от того, насколько искусно Порошенко удастся нивелировать требования документа в этой части, параллельно не допуская возобновления более активных боевых действий. Но все это будет иметь смысл, если огонь удастся прекратить именно сейчас».

Виталий Портников, политолог, украинский журналист: «Я считаю, что единственным результатом этих соглашений является заключение перемирия.

Очевидно, что у западных лидеров нашлись некоторые методы воздействия на Путина, который вынужден был затормозить агрессивные действия, которые его вооружения силы и наемники осуществляли на территории нашей страны в последнее время. Фиксация линии фронта, по моему мнению, является самой важной составляющей этих соглашений. А все остальное – это просто слова, которые никогда не могут быть воплощены в жизнь. Потому что Россия вряд ли когда-либо будет заинтересована в реальном урегулировании ситуации в нашей стране.

Но то, что мы выигрываем, а не Россия, понятно, мне кажется, не вооруженным глазом, потому что главная цель Путина – это уничтожение постсоветских стран и превращение их в часть новой империи, о которой он мечтает. Очевидно, что без Украины такое образование невозможно.

Путин вместо того, чтобы пытаться превратить Украину в свою колонию, вынужден играть в какие-то непонятные игры с так называемыми «народными республиками», с особым статусом отдельных районов Донбасса. Все это говорит о том, что рано или поздно президент соседней страны одержит сокрушительное поражение, связанное с экономическим крахом России и возможно последующим переформатированием и ее разложением. Тогда, на мой взгляд, можно будет говорить о нормальном и естественном развитие всех постсоветских стран.

Сейчас Украина в положении государства Израиль. Ее сосед хочет ее уничтожения, но не может этого добиться. И пока не может этого добиться, поэтому заключают перемирие. Россия будет пытаться нарушать это перемирие, заключать новые вылазки, а потом будут снова перемирия. Это будет продолжаться до краха самой России.

Тогда в чем же смысл текущих договоренностей, вы спросите? Смысл текущего перемирия – это прекращение убийств людей, прекращения уничтожения инфраструктуры, это и некие, пусть и формальные, но договоренности о сосуществовании с тем регионом, который оккупирован Россией, а также в том, что мы не втягиваемся в большую войну по всему периметру российских границ».

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования: «Если они (стороны конфликта) начнут действовать, в чем есть большие сомнения, то это будет кратковременное перемирие. А потом опять война. Что касается Киева, то ему не может быть выгоден никакой результат. Войну Киев проигрывает. Мир он проигрывает еще быстрее. Надо будет ответить на вопросы: зачем воевали, кто проиграл войну и т.д.? Ну и, наконец, Киев все равно  ничего не решает. Решают США, а их за столом переговоров не было».

Константин Батозский, украинский политолог: «Любые усилия направленные на скорейшее прекращение войны нужны и востребованы. К безусловным плюсам переговоров можно отнести тот факт, что их итоговые документы подкреплены авторитетом глобальных лидеров, в том числе – Владимира Путина. Это дает маленькую надежду на то, что все пункты соглашений будут претворены в жизнь.

К безусловным минусам можно отнести концептуальную слабость самих минских соглашений. Опыт имплементация этих договоренностей с сентября месяца является негативным.

Есть две фундаментальные проблемы: отсутствие санкции за нарушение положений договоренностей. И отсутствие украинского контроля над государственной границей с Россией. Пока этого нет, террористы продолжают открыто снабжаться Россией в части оружия и военных специалистов. И отсутствие санкций усугубляют эту ситуацию. В принятых соглашениях указанные проблемные моменты также не разрешены. И это, к сожалению, не дает оснований полагать, что данный формат будет успешным и приведет к реальной деэскалации и прочному миру». 

Юрий Бутусов, главный редактор интернет-издания «Цензор.НЕТ»: «Это не мир - это снижение интенсивности боевых действий. Война продолжается. Для Украины это тактический проигрыш, потому что мы не можем прекратить войну, и Путин продолжит убивать украинцев, но стратегически - это выигрыш, потому что мы продолжаем успешное сопротивление агрессору, и мировое сообщество медленно и постепенно начинает относиться к Украине как к перспективному и самостоятельному субъекту мировой политики. Государство становится сильнее».

Украинский военный эксперт Алексей Арестович проанализировал итоги Минских соглашений и стратегические перспективы развития российско-украинской войны.